Интервью с новоземельскими робинзонами

Работа над проектом «Галерея Полярная экспедиция» последнее время заняла все мое свободное время, и явилась одной из причин стойкого отсутствия в блоггерской среде Туристера. Однако она дала шанс погрузиться в мир экспедиционных открытий в арктическом регионе. Того, что со школьной скамьи будоражило детское воображение при внимательном изучении географической карты на стене класса и волновало при просмотре очередной серии художественного фильма «Два капитана».

Недавно мне посчастливилось пообщаться с фотографами-пейзажистами Андреем Ермаковым и Александром Тереховым, которые поделились яркими впечатлениями об одиннадцатидневном автономном пребывании на архипелаге Новая Земля. В ходе оживленной беседы участники проекта поведали о неожиданных встречах с представителями фауны архипелага и тяжелых метеорологических условиях, усложняющих процесс фотосъемки, о рискованном путешествии вдоль скалистых берегов мыса Саханин на надувной байдарке, птичьих базарах и изысках новоземельского полевого меню.

Я же выступила в непривычной для себя роли интервьюера, и постаралась записать беседу, сохранив непосредственность живой речи собеседников.
Итак, проследуем с нашими героями, туда, где редко ступает нога человека: в мир льдов, студеного ветра и холодной красоты Крайнего Севера.

Часть 1. Новоземельские будни

Интервьюер: Андрей, расскажите, пожалуйста, Ваши первые впечатления от встречи с Новой Землей.

Андрей Ермаков: 26 июля 2015 года в пять часов утра исследовательское судно «Картеш» подошло к Новой Земле в районе мыса Саханин. Поскольку имеющиеся на борту карты оказались весьма приблизительными, заходили в бухту, буквально, «по пачке Беломора». У побережья архипелага большой перепад глубин, поэтому капитан действовал осторожно. Неожиданно показался первый лед. Погода в тот день была странная: по верху дул сильный ветер, небо крутило, а внизу тихо, полный штиль. На первый взгляд рельеф местности оказался совсем непонятным, все время меняющимся. Совсем не съемочный день. С моря берег казался скалистый и неприступный.

Интервьюер: Сколько человек высадились на берег? Как происходил выбор места для лагеря?

Андрей Ермаков: Предполагалась высадка восьми человек: двух охранников от ФГКУ ЦЕНТРОСПАС, двух орнитологов, энтомолога Андрея Крашенинникова из Перми и фотографов: меня, Терехова Александра и Владимира Васькина.
Вначале ребята из ЦЕНТРОСПАСа проплыли на лодке вдоль берега для выбора оптимального места стоянки. Приметили в качестве жилища промысловую избу, видать, построенную еще в сороковые годы прошлого века. Так называемая «яичная изба», куда в былые времена приезжали дети из Мурманска для сбора яиц кайр. Первыми высадились охранники. Выяснили, что в избе живет белый медведь. Пальнули из ружья в воздух. Медведь не реагировал, думаю, привык к громким звукам от треска льдин. После второго выстрела в воздух медведь неспешно, с чувством собственного достоинства удалился. Но, как оказалось, вскоре привел своих «друзей» показать непрошенных гостей. Вскоре мы обнаружили еще одного медведя, находившегося неподалеку от избы. Но он, удовлетворив свое любопытство, на рассвете уплыл в море.

Интервьюер: Неужели изба была рассчитана на восемь человек?

Андрей Ермаков: Ну что Вы! Сомневаюсь, что мы все с комфортом бы расположились. Да и ветхость строения и длительное пребывание там медведей с санитарно-гигиенической точки зрения не сильно вдохновляло нас на выбор этого места в качестве жилища. А вот ребята из ЦЕНТРОСПАСа начали обустраиваться в доме, сооружая крепкий базовый лагерь. На наше всеобщее удивление даже захватили в экспедицию дверные петли. Установили дверь. Стены завесили брезентовой палаткой. Поставили армейскую печку. Вычистили избушку от следов медвежьей жизнедеятельности, проветрили. Получилось весьма недурно. Фотографы же единодушно решили ночевать в палатках.

Интервьюер: В палатках? А как же бродящие поблизости хищники?

Андрей Ермаков: Вы знаете, как-то особого страха не было. Медведи выглядели вполне откормленными и лоснящимися. Очевидно, где-то в тундре произошел падеж оленей. Кроме того, мы соблюдали известные меры предосторожности: хранили продукты в отдельной «продуктовой» палатке и готовить ходили подальше от лагеря. Тот медведь-хозяин избушки оказался большим эстетом: не так давно перед домом он соорудил себе лежанку с видом на море. [Общий смех] Лежка медведя – идеальное место для установки палаток, но все вещи неизбежно оказались в медвежьей шерсти. Установили три палатки: одна – склад фототехники, вторая и третья – жилые.

Интервьюер: Как интересно! Александр, расскажите немного о бытовых буднях на архипелаге. Например, как было организовано питание участников экспедиции?

Александр Терехов: Во-первых, мы взяли с собой из Мурманска достаточный запас пресной воды (30-40 бутылей по 5 литров). Во-вторых, организаторы экспедиции ответственно подошли к формированию продовольственного запаса на время экспедиции. В Мурманске была проведена централизованная закупка семи-восьми сортов тушенки, несколько видов крупы, муки, яиц, нескольких сортов перца, приправ. На Новой Земле у нас было не менее семи сортов чая, пряники, конфеты. Первоначально предполагалось провести на архипелаге 5-6 дней, а еды взяли как на 4 недели [Улыбается]. Сделали из консервной банки терку и готовили драники, пекли блины. У нас даже водились винные бокалы. Ужинали при зажженной свече. Вот такая новоземельская романтика!

Я ходил купаться каждый день. На пологом берегу благородная черная галька, прямо пляжи Тенерифе. Но водичка сильно бодрит, возможно только окунуться, пока выходишь из воды, уже не чувствуешь ног. Энтомолог, изучающий комаров-звонцов с продолжительностью жизни один день и никого не кусающих, расставлял ловушки для насекомых. Матерчатые палатки с плошкой для спирта и приманкой. И очень радовался богатой добыче. Орнитологи вскоре засобирались на поиски птичьих базаров. Вот так мы органично влились в новоземельские будни.

Часть 2. Разведка территории. Пробы фотосъемки в суровых климатических условиях.

Интервьюер: Андрей, расскажите, пожалуйста, с какими сложностями Вам пришлось столкнуться при фотосъемке на Новой Земле?

Андрей Ермаков: В Арктике основная проблема для фотографа – сильный ветер. Стандартная погода в конце июля +5-7 градусов по Цельсию. Однако следующий день выдался достаточно солнечным. Александр Терехов с ружьем побежал на разведку, так сказать, «пошел в штыковую». Ранее с судна видели в относительной близости от места высадки охотничьи балки. Поскольку птичьи базары оказались в 7-9 км от базового лагеря, орнитологи решили перебраться в эти балки. Охранники остались в избе, а мы с Владимиром Васькиным потащились с тяжелой аппаратурой на птичий базар.

Солнце нещадно светило, отражение солнечного света от воды слепило всю дорогу. Прихваченные из дома солнечные очки пригодились в самый раз. Балки оказались добротные, на две комнаты с тамбуром. Александр и Владимир оставили фотоаппаратуру в балках (привязали к трубе на крыше, чтобы медведи не повредили) и пошли обратно в избу. Я же с фотоаппаратом не расставался и на обратной дороге имел возможность сделать хорошие пейзажные кадры.

Интервьюер: Какие наблюдения Вам удалось сделать? Может быть Вы заметили что-то необычное?

Андрей Ермаков: Конечно же порадовал режимный косой низкий свет, который так любят все фотографы. Мне посчастливилось наблюдать необычный природный феномен. Решил сфотографировать каменный столб - гурий. Внезапно свет ушел. Солнце наполовину скрылось за горизонт. Минуты через три свет вернулся. Солнце опять начало всходить. Поразительно! Слова В.Е. Гиппенрейтера - известного фотографа-пейзажиста «Не снял сейчас – не снял никогда» я бы перефразировал, в данном случае, так: «Не снял сейчас – снял через три минуты». [Общий смех]

Затем мое внимание привлекла карликовая ива – самое высокое дерево Новой Земли, буквально на глазах зацвела лиловыми цветочками кочка. Будто несколько ландшафтных дизайнеров потрудилось. По ходу движения пейзажи менялись. Встречались геодезические знаки и навигационные вышки, оживлявшие ландшафт - классический безжизненный вид полярной пустыни. Единственное, за что можно было зацепиться. Обратное расстояние, ранее преодолеваемое минут за сорок, из-за увлеченного фотографирования заняло три часа. В этот день мы были очень довольны, что наметили съемочные точки и представляли, как завтра пойдем «долбить шедевры».

Интервьюер: Удалось поснимать на следующий день?

Андрей Ермаков: К сожалению, увы и ах! 29 июля бухту запечатало льдом. Всю местность затянуло туманом, пошел противный моросящий дождь. Подул сильный ветер. От хрупкой арктической красоты не осталось и следа: все осыпалось и поблекло. Однозначно фотосъемка отменилась на неопределенное время. Проводили досуг, прогуливаясь вдоль побережья и наблюдая за птицами и льдинами, которые постепенно подтаивали и переворачивались, обнажая причудливой формы подводную часть. Завораживающее зрелище!

Александр Терехов: В некоторых местах довольно массивные льдины создавали неплохую скученность. Я нашел удобное для спуска место и, перепрыгивая с льдины на льдину, значительно удалился от берега. Фантастические ощущения, а для ребят отличный сюжет для кадра! [Хитро улыбается]

Интервьюер: Александр, да Вы экстремал!!!

Часть 3. На байдарке вдоль юго-западного побережья Новой Земли. Птичьи базары.

Андрей Ермаков: Да, Саша отчаянный человек! Чего только стоит его самостоятельное путешествие на байдарке вдоль скалистого берега архипелага. Вот как это было.
С утра мы обследовали берег. Линные гуси, меняющие маховые перья, бежали гуськом вдоль берега по самому краю обрыва. Что интересно, из-за невозможности подняться в воздух, у них только два пути: либо планировать в воду, либо бежать в тундру. Толпа гусей бежит и орет, периодически наращивая численность до 30 голов. Спрячутся за холм и выглядывают. А потом трусцой по одному перебегают. Смешные такие.
В связи с непогодой почти пять дней безвылазно провели в базовом лагере. Александр решил, несмотря ни на что добраться до балков. Захваченную из Москвы резиновую байдарку типа "Щука" надували самостоятельно, без насоса, в течение получаса. Охранники передали для орнитологов мешок картошки. И вот, когда вся провизия была погружена в байдарку, Александр героически, без какой-либо связи, погреб и скрылся в тумане.

Александр уплыл, и всю бухту снова забило льдом. Прогнозы ледовой обстановки Института Арктики и Антарктики были совсем не оптимистичные. Полное ощущение отрезанности от внешнего мира. Уверенность того, что экспедиция идет по плану стала пропадать. В такие моменты начинаешь рассчитывать только на себя. В два часа ночи, когда все уснули, я пошел снимать ледовые поля. На мой взгляд, Арктика той ночью была именно такой, какой приходит на ум первый образ при ее упоминании.

Интервьюер: Александр, опишите, пожалуйста, Ваши ощущения. Для чего Вы отправились в это рискованное путешествие?

Александр Терехов: [немного смущенно] Да какое уж там рискованное…Прежде всего хотелось исследовать птичьи базары с воды, увидеть какие-то другие виды птиц. Ветра не было, но все равно держался метров пятьдесят от берега. С одной стороны, чтобы не унесло в море, с другой – чтобы не разбило о скалы. Осмотрел гроты, которые вымыла в скалах морская волна. Плыл в общей сложности часа три. Доплыл до ручья, пробившего в скалах ущелье с низким берегом. По нему поднялся к балкам и передал провизию орнитологам. Первое впечатление сногсшибательное. Забываешь о фотоаппарате и начинаешь наблюдать. За счет всевозможного изгиба скал можно находится прямо напротив базаров. Ручьи промывают расщелины, и если спуститься сверху с края обрыва, то можно оказаться по самому центру птичьего базара.

Часть 4. Прогулка до Черной Губы и прощание с Новой Землей.

Андрей Ермаков: Еще мы с Сашей в первых числах августа в поисках видовых пейзажных кадров прогулялись до Черной Губы. Шли вдоль берега. Рельеф сложный, хотя болот нет. Идти тяжело. Ветер был приличной силы. Шли с весом: фотооборудование, продукты. По пути в Черную Губу неожиданно нашли следы большого падежа оленей (несколько десятков). Падеж этой зимы. Многочисленные останки оленей. В основном молодые особи.
Ветер обжигал лицо. Руки стыли сквозь тонкие перчатки. Снимали на формат, очень боялись «шевеленки». Александр ставил штатив, а я закрывал его от ветра курткой. Периодически ветер ослабевал, но не прекращался. Между порывами фотографировали птичьи базары на скалах высотой 30-50 метров. А внизу на море белые чайки, похожие на пенные барашки, сидели на волнах и отдыхали. Фантастическая картина, когда «барашки» взлетали. Эдакие небольшие оптические иллюзии. Именно в этом месте ощущение заброшенности достигло пика.

Интервьюер: Соглашусь. Места и правда точно заколдованные.

Андрей Ермаков: Вот, например, на этом фото, казалось бы, изображено побережье Сардинии или крымского Карадага, но никак не Арктики. И такие параллели оставляли сильные ощущения.

А еще запомнилась одна картинка того вечера: ручеек пробивается среди мха, украшенного малютками-цветочками, черные скалы, платиновое море, красный закат…
Но идиллию нарушили прибежавшие охранники с известием о том, что завтра за нами придет судно «Картеш».

Интервьюер: Как проходило прощание с Новой Землей?

Андрей Ермаков: Впопыхах. Мы лихорадочно снимали неохваченные точки. На море был полный штиль. 6 августа на горизонте показалось долгожданное исследовательское судно «Картеш». Наша незабываемая новоземельская ссылка подошла к концу, впереди нас ждали не менее увлекательные приключения на острове Вайгач. Но это уже совсем другая история!

(Фото любезно предоставлены А.Ермаковым, Я.Амелиным и В.Васькиным)